Мадина Таймазова (Madina Taimazova): перед схваткой глаз ничего не видел, но я пошла драться за медаль

Madina Taimazova
English Extended 1617

Taimazova
Sumerian 648
Jewish Reduced 33
Jewish 1392
KFW Kabbalah 112

Есть ещё код 252, но что он означает не знаю.
Madina
Sumerian 252
Satanic 252

Правый глаз закрыт, жест бриллиант, подсолнух.

22-летняя российская дзюдоистка Мадина Таймазова своим ярким выступлением и железным характером произвела фурор среди участников Олимпийских игр в Токио. Таймазова завоевала бронзовую медаль в весовой категории до 70 кг и принесла российским дзюдоистам первую награду токийской Олимпиады. В интервью ТАСС спортсменка рассказала о травме глаза, обиде на судейство, кавказском характере и настрое на командные соревнования.

— Вы уже чувствуете себя самым популярным героем последних дней на Олимпийских играх?

— Пока не в полной мере все это ощутила. Но все переживали, волновались, желали победы. Меня это тоже очень сильно мотивировало. Очень приятно, что была такая поддержка из дома и из нашей страны. Мне хотелось бы сделать больше, но, к сожалению, не получилось завоевать золотую медаль. А так, я, конечно, почувствовала, что популярность возросла.

— Фактически вы "выиграли поражением". Несмотря на то что завоевали не золото, а бронзу, о вас говорит гораздо больше людей, чем о многих золотых медалистах.

— Я отдала все свои силы. Все, что могла. Не всем удается выложиться на все сто процентов, а я могу с чистой совестью сказать, что отдала всю себя и оставила все силы на ковре.

— Врачи нашей команды еще будут наблюдать за вашим состоянием. Сейчас ваш правый глаз видит?

— Сегодня уже получше. Вчера после схватки за бронзовую медаль я вообще не видела ничего правым глазом. Отек просто закрыл глаз. Спасибо врачам, которые работают с нашей командой. Они мне помогли, сделали пункцию, откачали лишнюю жидкость. Они активно занимаются моим лечением.

— Вы до этого получали похожие травмы?

— Травмы, конечно, были. Но не настолько эстетические (смеется). Я повреждала связки, бывали разные вещи.

— Когда вы вчера посмотрели в зеркало на себя, какие были эмоции?

— Честно говоря, мне до сих пор на себя страшно смотреть (смеется). Я стараюсь этого не делать, не обращать внимания. Вчера мне было вообще не до этого, хотела на схватку за бронзу максимально спокойно выйти, не обострять это все. Но я как-то проходила прямо уже перед схваткой на арену, а там стояло зеркало. Я посмотрела на себя и подумала: "У-у-у". Больше не смотрела и до сих пор не смотрю.

— Как сейчас себя чувствуете?

— Как после соревнований, когда выкладываешься на полную, — все болит. Но сейчас все вдвойне больше болело, были тяжелые и затяжные схватки. Все мышцы ноют, но душа радуется. А боль — это все уже второстепенно.

— Были еще какие-то повреждения, кроме травмы глаза?

— Легкие растяжения, где-то травма ребра, рука болит, которую ломали. Но серьезного ничего нет.

— Вы понимали, что полуфинальная схватка с японкой превратится в ад?

— Да, меня предупреждали. Говорили, что ее победе будут максимально способствовать — это если выражаться цензурно. Я догадывалась, что будет очень тяжело, но не думала, что настолько нагло. Представить не могла, что будет столько предвзятости, — это чуть-чуть некрасиво.

— Помните ли вы себя на 17-й минуте схватки? Ведь вы установили рекорд по продолжительности поединка.

— Помню все до того момента, как я уснула. Чувствовала, что меня душат, и у меня было время сдаться. Усну или сдамся. Но я выбрала — не сдаваться! А вдруг соскочит прием или еще что-то. А потом просыпаешься и думаешь — усну, и все.

— Не сдаться во время удушающего — это характер.

— Наверное, я воин. Я не сдавалась. Не сдавалась, когда болевые делали, когда тяжело было дышать, когда ноги и руки не слушались — я не сдавалась. Я хотела золото и знала, что тот, кто перетерпит, тот и выиграет. Я делала все, что в моих силах. Я атаковала, была активнее, сделала бросок, который не оценили, терпела болевой прием, который она делала. Было даже две оценки, которые не дали. Мы все это обсуждали, и многие специалисты, даже судьи, выразили свое мнение, что это был судейский произвол.

— Вы говорили про запрещенные приемы со стороны японки и прочие вещи. Будете теперь с ней здороваться?

— С соперницей я еще встречусь. В Казани я у нее уверенно выигрывала, она понимала, что будет сложно. Думаю, если мы еще встретимся, у нее уже не будет домашней обстановки. Она не могла меня одолеть в стойке, а в партере я больше защищающийся боец. Поэтому она и пробовала болевой на руку.

— Как вы себя настроили на схватку за бронзу?

— Я понимала, что это последний старт, выкинула все предыдущее из головы. После такого пути уйти отсюда без медали было бы обидно. Мне помогали наши девочки, та же Наталья Кузютина, которая была в похожей ситуации на прошлой Олимпиаде. Она сказала, что если я все забуду и буду бороться с желанием и рвением, то я не пожалею. Она сказала, что нельзя ныть и расстраиваться. Я собралась и решила, что докажу! Я выходила с уверенностью, которой у меня вообще никогда в жизни не было. Полное отсутствие страха. Я выходила на смерть.

— Понимаете теперь, что такое настоящий кавказский характер?

— Наверное, понимаю. У нас ведь девушки не должны обладать таким характером. Но пусть я буду исключением (смеется).

— Контактируете ли вы со своим дядей Артуром Таймазовым во время Игр?

— Мы с ним до Олимпиады говорили, мы всегда общаемся. Знаю, как он сам работал, какой соблюдал режим. Он звонил мне, я не брала трубку, а за день до соревнований отключила телефон. После медали еще не успели поговорить. Думаю, что мной могут гордиться. Хотя все и хотели золото.

— Какова роль тренеров в вашем успехе?

— Я хочу поблагодарить всех тренеров, кто помогал мне готовиться, кто окружал меня. Это и Дмитрий Евгеньевич Морозов, и Сиражудин Магомедов, и Эцио Гамба. Они колоссальную работу провели. Тренеры создают план для нас, мы на одной волне. Я хочу поблагодарить личных тренеров — Михаила Анатольевича Рахлина и Павла Федоровича Джиоева.

— Впереди командные соревнования. Как вы на них планируете выходить?

— Я буду драться! Может, я вчера была похожа на психа, но в команде я буду еще больше похожа (смеется). Одно дело — бороться за себя, другое — за всю команду, за Россию, за нас. Ответственности еще больше, но не той, которая давит. Тут такая ответственность — я за них убью! (Улыбается.)

— Сейчас на вас посмотрят соперницы и решат, что с вами лучше дел не иметь. Либо сдаваться, либо быстро выигрывать.

— Пусть попробуют закончить схватку со мной. Не думаю, что у них получится так легко. Сейчас на меня будут настраиваться еще больше, будут выходить драться.

— Этот кавказский характер с вами с детства?

— Да, я с детства не любила уступать, не любила несправедливость. Самым трудным было для меня — уступить в чем-то. Я была гиперактивным ребенком. Я не хотела никому уступать, хотела быть лучше всех!

— И дрались?

— Да, дралась. Не любила никому уступать.

— Те ребята, которые уже завершили выступления на Играх, после этого позволяют себе в столовой много неполезной еды. Как у вас?

— Нет, я не такая. У меня хороший вес, я особо не гоняю, не сушусь, не умираю перед соревнованиями. Кола? Нет, я такое не употребляю. Не так, что я себя ограничиваю в чем-то, я правильно питаюсь. К сладкому я равнодушна, не привязана. И у меня никогда не было такого, чтобы я вышла с соревнований, и все, теперь во все тяжкие (смеется). Я, наоборот, понимаю, что нужно идти вперед.

—​​​​​​​ Многие люди, когда увидели твой внешний вид после вчерашних поединков, стали говорить, что это не женское дело.

— Это благородный и очень красивый вид спорта. Есть культура, уважение, дисциплина, воспитание и эстетика. Уверена, что этот вид спорта подходит для девушек.​​​​​​​

https://tass.ru/interviews/12013137

Отредактировано itunereg (29.07.2021 12:20)