Clemens Bilan / AFP
Михаил Ходорковский во время своей пресс-конференции в воскресенье, в Музее Берлинской стены в Берлине, рядом с контрольно-пропускным пунктом "Чарли" - военным КПП, который обозначал границу между Востоком и Западом до падения Берлинской стены в 1989 году.
Люк Андре
Берлин
В свой 3-й день новой жизни Михаил Ходорковский смог увидеть, что журналисты за десять лет не приобрели хороших манер. Когда он, наконец, добрался до сцены в Музее Берлинской стены, пресс-конференция чуть было не превратилась в бунт. Репортеры со всего мира расталкивали друг друга локтями, чтобы сделать фотографию бывшего самого знаменитого политического заключенного России. Взяв в руки микрофон, он восстановил спокойствие и извинился за то, что он, вероятно, не оправдает любопытства прессы.
Дыша воздухом свободы так недолго, он заявил, что не строит больших планов. Но у него есть уверенность в некоторых вещах. Для начала, его ближайшее будущее не будет связано с Россией. "У меня нет гарантий власти, что я смогу снова выехать за границу, если я вернусь", - объяснил этот пятидесятилетний мужчина. Он также ставит предварительным условием судебный этап, который бы гарантировал ему, что он не будет снова привлечен в судебном порядке по одному из эпизодов дела, по которому этот бывший нефтяной магнат был отправлен за решетку.
На выходе из своего частного самолета, который привез его в пятницу в Германию, власти передали ему годовую визу. Благодаря этому магическому средству он может свободно передвигаться по Шенгенской зоне. Были сообщения, что он поедет в Швейцарию либо в Лондон, но он оставил этот вопрос в неопределенности и заявил, что хочет для начала провести время со своими близкими.
Освобожденный при содействии Берлина, Михаил Ходорковский удаляется в изгнание не только географически. После долгого заключения он отказывается от своих политических амбиций, которые привели к его падению в 2003 году, когда Владимир Путин пожелал отстранить потенциального конкурента. Бывший руководитель группы "Юкос" также не хочет снова стать бизнесменом. "Я добился всего, чего хотел", - уточнил он, сохранив ту же позицию, что он выражал в своей переписке из тюрьмы.
Ему не придется больше работать
Бывший миллиардер заявил, что ему нет необходимости работать, что является признаком того, что он сохранил часть своего состояния. Он поселился при этом вместе со своими близкими в гостинице "Адлон" - одной из самых дорогих в германской столице. Нет, он хочет отдавать свои силы служению гражданскому обществу, чтобы "вернуть долг" тем, кто его поддерживал. Он хочет бороться теперь за своих бывших товарищей по несчастью, находящихся в застенках на его родине. "Я не хочу, чтобы меня считали символом того, что политических заключенных в России больше нет". Выглядевший подтянуто в темно-синем костюме Ходорковский говорил твердым тоном. Его коротко стриженные волосы, слегка седеющие, все еще говорили о его судьбе. В течение всей получасовой пресс-конференции он демонстрировал, что хорошо контролирует свои эмоции.
Впрочем, из него невозможно было извлечь ни одного высказывания, полного ненависти к его мучителю, руководящему Кремлем. "Я прагматик", - заметил он. Ни ненависть, ни месть не принесут ему никакой пользы. Бойкот зимних Олимпийских игр в Сочи, которые пройдут в феврале, больше не находит у него поддержки. "Это праздник спорта для миллионов людей. Не надо портить этот праздник, хотя он и не должен стать полностью праздником г-на Путина".
По его словам, нет никаких намеков в связи с выбором места для его встречи с прессой. Музей Берлинской стены находится недалеко от бывшего пункта перехода Checkpoint Charlie, границы между свободной зоной и ГДР. Американские и советские бронетранспортеры в течение многих лет стояли лицом к лицу в этом символичном месте "холодной войны". "Это место, где мне очень сильно помогли психологически ", - упоминает он просто. Фонд, связанный с музеем, присудил ему премию в 2011 году за его борьбу за свободу. Ему также посвящен раздел музея, в котором также чествуются такие выдающиеся личности как Ганди или Нельсон Мандела.
Единственное, что для него важно, помимо благодарности тем, кто его поддерживал, это напомнить о своей невиновности. Несмотря на заявления Кремля, его помилование никоим образом не означает для него признания его вины. "Моя позиция здесь не изменилась".
“Le Figaro”, Франция - 22 декабря 2013 г.
